Всё тот же вечер, всё те же пески времени, лишь город чуть сменил свой лик.

Стоя в тёмном помещении, при слабом лунном свете, в памяти возникали обрывки давно ушедшего прошлого. Пески, белый мрамор, скрип сандалией, сухой и обжигающий ветер, весна...
около двух тысяч лет назад...

Стояла невыносимо жаркая погода, улицы величественного города были пусты и безлюдны. Я постучал в дверь и спокойно сказал:
- Мир вам...
Дверь открыла красивая женщина, после взгляда на меня улыбка соскользнула с её лица. Она нахмурилась и крикнула:
- Хельга иди, погуляй, у нас гость. Я позову тебя, когда он уйдёт.
На порог выскочила белокурая голубоглазая девчушка, лет пяти и побежала прочь.

Женщина пригласила меня пройти внутрь, она села на стул и, отведя взгляд в сторону, тихо проговорила:
- ...как же я молилась, чтобы ты не пришёл...
- Вижу, ты узнала меня, твой дар действительно силен, странно, что ты со мной не поздоровалась.
- А я не желаю видеть тебя во здравии, все чего я хочу - никогда и нигде тебя не видеть. Я знаю, зачем ты пришёл и сделаю все, чтобы ты этого не получил.
- Это хорошо, что нет надобности в бессмысленных объяснениях происходящего... - прошептал я, присаживаясь рядом с ней.- Ты же знаешь, что телом она похожа на тебя и на твоего мужа, этого жалкого смертного... Но душа её происходит не от вас... она унаследует твой дар, она увидит своими глазами то, как будут исполняться твои предсказания... и, судя по твоей реакции, ты уже знаешь, что её место рядом со мной, ее Настоящим отцом.

- ТЫ ЕЙ НЕ ОТЕЦ!!! БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!!! - она прокричала это и пламя медных ламп, на короткое мгновение взвилось до потолка.
- Ну-ну, не стоит так кричать, я уже проклят и тебе это известно, также как и то, что отец - это не тот, кто породил, а тот, кто воспитал...
Женщина опустила глаза и ответила, почти неслышным шёпотом.
- За что мне это... почему моя дочь должна стать твоей правой рукой, ведь ты порождён злом... неужели она станет такой же, как ты?.. неужели она станет полагаться на тебя как на отца и учителя?.. нет... я не позволю, я сама лишу её крыльев.

Я слышал, как упала её слеза, я чувствовал, как ей больно... но... всё же сказал ей.
- Ты не сделаешь этого. Ты знаешь, что это твоя последняя жизнь. Ты знаешь, что без крыльев и твоей силы она умрет. Ты знаешь, что будущее невозможно изменить. Я не тот, кем ты меня видишь. Твоей дочери я не причиню зла, она войдёт со мной в новый мир, где править будут подобные нам... не жалей ее, нет на то причин...
- Она полюбит тебя сильнее жизни, она не предаст тебя, даже если придётся умереть, она станет твоим верным советником и всегда будет рядом... но моя ненависть к тебе сильна и я сделаю все, чтобы это случилось как можно позже.
- Благодарю тебя за беседу, всевидящая дева, я узнал все, что хотел... Кстати, а что ты думаешь о сегодняшнем аресте на площади?
- Приговор уже вынесен и даже если я скажу тебе кто он, ты всё равно его убьёшь... уходи.
- Прощай... мы больше не встретимся... даже во сне.

Дверь хлопнула за моей спиной, и я пошёл обратно во дворец. По дороге туда, я размышлял о том, как примитивен и одновременно непредсказуем этот мир. На следующий день, осужденные испытывали адские муки на том скорбном холме. А вечером, я слышал, как слуги перешептывались, рассказывая о том, как на казни, в первых рядах толпы появилась маленькая девочка, которая видела всё и плакала, глядя на страдания того человека...

Если бы я знал, что её мать, сможет лишить родную дочь одного крыла и заставить смотреть на смерть, только ради ненависти ко мне. Я бы забрал её ещё в тот день.
На столе зазвонил телефон, я уже знал, кто именно мне звонит.
- Алло, это я, у нас серьёзные проблемы. Помнишь, я говорила тебе про Море, она всё же связалась с этими ведьмами. Они возомнили о себе, чёрт знает что. Главная у них, сказала, что скоро мне не поздоровится.
- Здравствуй Оля, не надо так орать в трубку, все в порядке. Я уже обо всём позаботился, про силу они могут забыть, теперь они всего лишь бездушные пустышки. Ты же знаешь, своих детей я в обиду не дам, особенно тебя.
- Ты меня как всегда поразил, я не знаю, что бы я без тебя делала.
Я повесил трубку и задымил сигаретой.
- Зато знаю я...

Прекрасный вид.

Чёрная «Волга» с тонированными стёклами притормозила у монумента, что стоял на высоком холме перед огромным прудом. Я вышел из машины и, слегка пошатываясь, дошел до железной конструкции. Из раны в боку продолжала идти кровь, эти проклятые пули, калибра 7.62 неплохо сделали своё дело. С каждой секундой сознание мутнело, взгляд становился неясным и размытым, но перед глазами всё ещё стояла кровь... выстрелы... крики...

Встреча была организована вдали от города, в глухом лесу. Мы пришли туда втроем, с самого начала зная, что из этого не выйдет ничего хорошего. Наших сил хватило, чтобы развоплотись трёх светлых, но так как они привели ещё пятеро стрелков, которые оказались обычными людьми... всё усложнилось. Прозвучал первый выстрел, мы метались от дерева к дереву, стараясь увернуться от пуль.

Первым прыгнул мой ученик, его меч обезоружил стоявшего рядом человека с двумя пистолетами, а затем оборвал нить его жизни. Я молча стоял за деревом и подготавливал воплощение третьей ступени, когда всё было готово и глаза затянуло багровой пеленой, я резко переместился и оказался между стрелявшими. Движения были настолько быстрыми, что они ничего не успели понять.

- ТИШИНА! - гулко прозвучал крик, и они отлетели в разные стороны. Один отключился от удара головой, а второй, лёжа на снегу, продолжал стрелять. Рокот очереди... резкая вспышка... полное воплощение. Когда его магазин был пуст, и стрелять было уже нечем, он попытался подняться, но почувствовал, что его прижимает к земле, что-то невидимое и неосязаемое. Я видел своё отражение в его глазах, я слышал его прерывистое дыхание, удары его сердца, которое отсчитывало последние секунды.

Расправив крылья, я выхватил меч из рук ученика и взвился над елями и соснами. Пикируя вниз, я наблюдал, как лицо человека искажал ужас, как в каждой мысли он умолял о снисхождении. Он не знал, куда его ведут, он не знал, что его ожидает, но он оказался здесь и встал на пути того, что ему не дано постичь. От моего резкого падения, снег поднялся в воздух, на промёрзшую землю капала кровь, человек лежал неподвижно, пронзенный насквозь, его сердце больше не билось.

Я заглянул в его душу и услышал один лишь вопрос: «За что?..». Ответ последовал незамедлительно: «Вижу, ты никогда никого не убивал... Твой путь лежит через чистилище... Скажи им, что пал от моего меча и тебе будет дарован рай..."

Мы покинули ту печальную сцену шести смертей и приехали сюда. Глядя на замёрзший пруд, я курил, размышляя о происшедшем событии, вдруг зазвонил телефон.
- Как ты?..
- Как обычно, все ещё жив...
- Не расстраивайся, это была самооборона. Ничего личного, как всегда.
- Это всего лишь ещё один грех, похожий на тысячи других...
- Ты скоро уедешь, и всё будет хорошо, она поможет тебе забыть об этом.
Я отключил сотовый и почувствовал, как кровь возвращается в рану, как срастаются ткани, и заживает плоть. Все же нет ничего, что могло бы превзойти силу любви... За спиной послышался голос – «...мессир, нам пора, скоро рассвет».

Уходя с набережной, я увидел вдалеке первый луч восходящего солнца, он был белым, ослепительным, прекрасным как раскрывшийся цветок.
- Давай побудем здесь ещё немного... однако, какой прекрасный вид...

Стоя на той лестнице...

Полнолуние... романтично и немного грустно. Этот мягкий и холодный свет напоминает о стольких днях, которые казалось, были целую вечность назад. Когда смотришь на полную луну, в сознании исчезают мысли о том, что смена лунных фаз связана с сезонным обострением у "душевнобольных", забываешь даже о том, что у редкого Живого не болит душа.

Глядя на эту серебряную монету ночи, видишь лишь лица... они являются одно за другим, и на каждом из них печаль, о чём она? Быть может о том, что они - всего лишь отражения сияющего солнца, которое, гораздо дальше от меня, чем следует, его благостному теплу не спалить меня, а потому - оно обжигает, медленно проникая сквозь каждый нерв...

О чём эта печаль? Быть может о тех днях, когда я проникал в их души, безраздельно властвуя над их страстями и волнениями, в безнадёжной вере в то, что один бессмертный может уберечь от рока хотя бы одну сверкающую изяществом и добротой душу. Но кто знает... они могут грустить и о тех днях, когда проклинали меня, за то, что теряли себя в мире, который должен продолжать жить без меня...

Скажи мне луна, поведай мне их секрет. Ты всегда прячешь от меня то, что не могут вырвать из твоих цепких когтей мои бесы. Возможно, я стар для этого века, но почему же тебе, «зеркало солнца", не нанести завершающий удар?.. почему не собрать всю боль, что я когда-либо причинял невинным и виновным, и не выковать в небесной кузнице кинжал, который пронзит моё мёртвое сердце. Я никогда не отрицал своей сути, я всегда презирал тех глупцов, что делят с самого начала времён этот мир на две части, с неблагозвучными названиями - "добро и зло".

Если не хочешь отвечать - молчи, лишь об одном прошу... ударь меня, глядя мне в глаза...

На лестничной площадке отворилась "та" дверь, на пороге стояла оболочка, внутри которой не было ни души, ни разума. Не произнося ни слова, я достал револьвер и выстрелил в оконное стекло, слева от меня. Мы стояли молча, но лишь я слышал, как, пролетев полдюжины этажей, небольшой осколок, с ещё написанным на нём словом "ангел", столкнулся с бесчувственным и холодным асфальтом, разбивая навеки ещё одну частичку цветастой мозаики, под названием Память.

Когда я покинул тот дом и вышел на улицу, руки, словно по чужой воле, опустились в снег и кровь, стекая с трясущихся ладоней, капля за каплей выписывала слово "помни".

Меня отвлёк от шока, звонок сотового.
- Да...
- Ты так и не научился прощать.
- Есть такие вещи, которые я не могу забыть и простить... себе и... и другим.
- Ты зря туда приходил, то, что ты сделал, ничего не изменит.
- Знаю, не вини меня, дитя мое. Это лишь очередная судорога, трясущегося в лихорадке... никто не заметит...
- Мессир, вы же знаете, что я почувствую...
- Как и то, что для тебя это не имеет такого значения, как для меня.
- Прости отец...
- Ничего, для меня этот вечер был неизбежен. Не беспокойся обо мне.
- Хочешь, мы придём?
- Нет. Общий сбор в "Рокси", у вас всех есть два часа. Необходимо обсудить бизнес, расходы, события и... ладно, об остальном пока рано...
- Мы будем там, мессир.

Я выпрямился и взмыл в небо ночного города. Пролетая над лесом, мне вспомнились те слова: «В прошлом и грядущем непрошенный Вавилон». Как же саркастична порой судьба...
Мой мир, мы похожи... в наших поступках, мы всегда, не более чем злодеи...

Ещё один поход, мы снова на взводе...

Это была одна из тех ночей, которые я больше всего ненавижу.
Мы с ученицей стояли напротив старого панельного дома. Выплюнув окурок, я указал на дом и спросил.
- Ну, и куда ты должна сейчас пойти?
Она выставила ладонь вперёд и закатила глаза.
- Три-четыре-восемь... люди... люди... не то... скандал… спят... Вот! Третий подъезд, восьмой этаж.
- Пока неплохо... что взяла?
Девушка моргнула и, откинув плащ, продемонстрировала короткий меч и обычный шестизарядный револьвер, в кобуре из чёрной кожи.
- Сойдет, что на крайний случай?
Она молча показала мне кольцо на левой руке.
- Ты всё ещё сентиментальна... не пытайся мне льстить сейчас, лирическую речь о том, что на задание в качестве оружия ты взяла мой подарок, я выслушаю после успешного выполнения...

Она беззвучно усмехнулась, и мы вошли в дом. Когда лифт остановился на девятом этаже, и мы вышли, я остановил её.
- Действуем быстро, там должно быть трое: один темный, один светлый и одна серая, всех в расход, без разговоров. Их вина утверждена - нарушение третьего положения о душах. Пошла.
Она двигалась быстро, но я, ускорив поток восприятия, стоял, ощущая медленное течение секунд. Ее шаги стали гулкими, и в ушах зазвенело, аура просвечивала сквозь железобетонные блоки, делая видимым, каждое её движение. Две резких вспышки, входная дверь слетела с петель и рухнула на пол.

В коридоре её встретили двое парней... четыре выстрела, каждый второй - контрольный. Темный успел перед смертью прошептать призыв тени, но он не понял, что в него стреляла не девушка девятнадцати лет, а иная четвёртой ступени. Я видел, как перед ней появилось чёрное размытое пятно. Она выхватила меч и после одного взмаха поглотила дымящийся призрак. Когда она зашла в зал, в квартире отключилось электричество, ситуация развивалась не по плану. Женщина вытянула руку вперёд и от неё заструилась мерцающая голубая линия. Ученица сжала кулаки и резко свела руки, ударяя об кольцо. Летящую молнию встретил поток кровавых игл, созданных кольцом и кровью разбитых рук.

Последняя казнь была осуществлена успешно, но не без последствий, дом остался без электричества, а ученица лежала на полу, с дымящимся ожогом на левом плече. Не замедляя восприятия, я дошёл до неё за пару мгновений. Вцепившись пальцами в её рану, я тихо и холодно прошептал ей на ухо.
- В следующий раз ставь щит ПЕРЕД тем, как связываться с Серыми, или стреляй из-за угла.

Она тихо застонала от боли, я отпустил её и подхватил на руки.
- Ты же знаешь, как все вы мне дороги, если бы она ударила ниже, ты бы уже не смогла поехать со мной в ресторан. Машина внизу, когда отъедем, ты выпьешь свою боль и превратишь её в Силу, рана заживет. Надо торопиться, скоро прибудут люди, а лишние жертвы нам не нужны.

Мы ехали на заднем сидении, она поглядывала в мою сторону, а я просто слушал любимую музыку, глядя в окно.
«Она показала себя идеально, она одна из лучших, и она чуть не погибла сегодня, вот почему это - одна из ночей, которые я больше всего ненавижу».

Когда тает белоснежное великолепие смерти, оно открывает пустым взглядам всю грязь и позор тех, кто жил.

Это колокол возвестил о приходе весны.

Без особой необходимости я отправился в центр города. Мокрый снег, перемешанный с грязью, хлюпал под ногами, звучало это несколько нецензурно. Вон идут двое... серые... с каждым годом этой щвали становиться всё больше. С осознанием Силы, появляется дилемма, которую не так-то легко решить для себя. Эти мерзкие твари притворяются, словно они возвысились над остальными, создав новый класс в иерархии, но на самом деле они просто предпочли страх и притворство. Выбор никому не даётся легко, это всегда чья-то жизнь, чья-то кровь и боль.

Бежать от себя и радоваться этому... ненавижу их, для меня они хуже, чем люди. Те хотя бы знают своё место и не лезут, куда не следует, хотя... исключения бывают даже у этого правила. Я уже углубился во дворы, а они продолжали следовать за мной, к ним присоединились ещё трое. Итого - пять, две девушки и трое парней.

Слушая хлюпанье светло-коричневой массы под ногами, я задумался над их поведением, не сбавляя шага. Они не могут знать кто я, сквозь мой блок может пройти только одно создание, которого сейчас здесь нет. Стоп. Одежда, взгляд, походка, выражение лица... я чуть не засмеялся, когда понял, что они увидели во мне, неосознанного. Если продолжают идти за мной значит... кретины хотят меня обратить, чтож, сейчас начнётся шоу.

Как и предполагалось, из-за очередного поворота, мне навстречу вышли парень и девушка, примерно одного роста. Даже способности были не нужны, чтобы определить, что ему под триста, а ей ещё даже ста пятидесяти не исполнилось. Выглядели они лет на двадцать, у каждого верхний предел - пятая ступень.

Первой заговорила девушка.
- Здравствуйте молодой человек. Не удивляйтесь, мы просто хотим с вами поговорить.
Изобразив лёгкое удивление, я ответил.
- ... да... а о чём?..
- Мы такие же, как и вы. Вы же ищете и не знаете, что вам делать. Вам сняться сны, которые настолько реальны, что кажется, что всё это вы пережили когда-то. Мы хотим помочь...

Обожаю эту фразу, сейчас начнётся номер под названием "ты находишься в поиске, мы поможем тебе найти себя". Внезапно заговорил парень, стоявший рядом с ней.
- Мы учились любить. Мы учились ненавидеть. Мы шли напрямик к вечности сквозь мириады миров, желая познать Истину. И вот Путь пройден. Мы видели Сердце Вселенной, Абсолют, не знающий ни добра, ни зла, сам являющий собой квинтэссенцию Знания и Любви, словно бесстрастный лед, поглощающий души, ведомые жаждой Познания.

После этих слов мне стало ясно, кто они. Надобность в игре исчезла, я вскинул руки, и всё вокруг почернело, тени расползлись по стенам, поглощая весь свет. Мое лицо изменилась, шрам на щеке вспыхнул, а глаза затянуло холодным и блестящим железом. Почувствовав, что остальные приближаются, я оскалился и прокричал.

- ...Мы – лишь лед, отражающий отблески знания и хранящий в себе Истину... Проклятые предатели, кто бы мог подумать, что я встречу вас. Мелкие ничтожества, которых она успела собрать, после того, как я вырвал её душу. Можете пытаться бежать, но ВАС ЭТО УЖЕ НЕ СПАСЁТ!
- Этого не может быть, это он... она нам о нём говорила.
- ТАК ЭТА ТВАРЬ ЕЩЁ СМЕЕТ ПРОИЗНОСИТЬ МОЁ ИМЯ!!!

Девушка закричала, а парень свёл руки и начал поднимать бурю северного холода. Я расхохотался и швырнул в него кулак чёрного льда. Он рухнул в грязь, его лицо затягивало инеем, а глаза остекленели и превратились в два ледяных шара, ему осталось лишь дёргаться, задыхаясь. Девушка несколько раз взмахнула руками и прокричала призыв света. Сверху на меня обрушился сверкающий поток, я сразу помрачнел.
- Ты зря поступила так... никто из вас не в состоянии причинить мне хотя бы боль, но... этот призыв... НЕНАВИЖУ!

Схватив её за горло, я вызвал касание тысячи клинков и отвернулся. За моей спиной уже стояли трое, а в руке я держал бабочку, крылья которой кромсала Тьма. Я щёлкнул пальцами, и луч света погас, тени перекинулись на троицу и с нарастающей мощью начали давить их. Когда четверо из пяти были мертвы, я отменил, терзавшее девушку заклятье. Она упала, как и остальные, вся её одежда была в крови, но в ней ещё теплилась жизнь.

Я поочерёдно направлял левую руку на трупы, вытаскивая их души из мёртвых тел. Кольца на пальце не было, поэтому я впитывал их в себя, наслаждаясь каждым мгновением их страданий. Но страдали не только они... наклонившись к лежащей на земле израненной девушке, я прошептал ей на ухо эти слова.

- Слушай меня девочка и запоминай. Ты осталась жива, чтобы передать моё послание... Психее... Уходите, разбегайтесь, прячьтесь и молитесь, но я найду вас и заберу ваши души. Ваши трупы будут плавать в той грязи, которой вы стали добровольно. Я залью в ваши глотки, то серебро, которое остановит ложь и притворство. Вам нет прощения, как и той, что собрала вас. Вы обречены, смотри в мои глаза и помни эти мгновения, до своей последней смерти.

Я бросил её там одну и отправился домой. Ближайшие три дня я провёл в полном одиночестве. Мне не хотелось видеть никого и ничего. Это были те редкие дни, когда я отключал телефон.

Ненавижу весну...

Сны...

Порой я задумываюсь, что снится людям? Простым смертным, тем, что живут лишь раз, не зная возрождений. Они просты и наивны в своих взглядах, сконцентрированы лишь на своём эго, не видят ничего вокруг... возможно так было бы проще...

Лязгнула тяжёлая железная дверь камеры пыток, повсюду горели факелы и слышались стоны и дикие вопли. С библией в руках и массивным серебряным крестом на груди, я подошёл к дыбе и отослал всех из комнаты, оставшись наедине с истерзанной девушкой. Когда я откинул капюшон назад, её глаза исказил ужас.
- Ты... это всё ты... не верю... не может быть...
- Береги силы дитя мое, не трать их на лишённые смысла восклицания. Я пришёл услышать твою исповедь.
- Нет... ты убийца...
- Моя совесть чиста. Во всём виновата ваша верховная ведьма, я пришел, чтобы заключить с вами союз, а в ответ получил лишь спесь и бесчестие. Не ожидал этого от светлых... Каждой из вас было предложено встать на путь великого союза. Вместо этого, вы разбежались по лесам и провинциям, стали подрывать основу власти Святой Церкви, - я немного ослабил цепи, чтобы ей стало легче говорить.

- То, что творишь ты, неподвластно моему пониманию. Мы хотим помочь людям, без нас они будут чаще умирать, мы не якшаемся с тьмой. Тебе не запугать нас, ты не бог...
- ... И снова я слышу лишь непонимание и гордыню... Вы заставляете это слепое стадо сомневаться и приносите беспокойства, спасая трёх, вы приводите к бесчинству сотни. Я предлагал вам действовать от имени господа, моя мечта - расставить по местам все фигуры на этой доске. Людям необходима слепая вера и боязнь кары, иначе стадо начнёт метаться по загону и топтать своих детей. Толпе необходим пастырь... Я не намерен более предлагать вам мир или запугивать вас, я просто сотру вас с лица земли. В этом времени вы несёте лишь вред.
- Будь ты проклят, я ничего тебе не скажу.

Я устало вздохнул и потянул рычаг вниз, цепи заскрипели и её суставы хрустнули, она закричала, как раненый зверь, но её крик остановила тяжёлая перчатка, сдавившая ей горло.
- А теперь смотри мне в глаза и отвечай где она? - прошептал я, сжимая её горло. - Мне нужно лишь это... ГДЕ ОНА ПРЯЧЕТСЯ?! Если не ответишь, то я заставлю твою сестру страдать хуже, чем в аду. Ты увидишь, как её будут пытать калёным железом, и её кожа будет шипеть и плавится. Услышишь её мольбы о пощаде, которой не последует, и будешь знать, что виновна в этом ты одна. Говори!

Девушка смотрела с ужасом и ненавистью одновременно, из её глаз ручьём текли слёзы боли. Она слабо кивнула, и я отпустил её горло. Хрипло и чуть слышно она произнесла.
- Замок Д'Ариньи...
- Прекрасно... прощай, да простит тебя милосердный господь...
Я отвернулся и услышал её голос.
- Ты веришь в бога?..
- Сильнее, чем ты можешь представить, по его воле я здесь. - Не оборачиваясь, ответил я, шагая к двери.
- Значит, бог уже мертв, если допустил это...

Когда я покинул камеру, ко мне подошли два монаха и тюремщик. Молодой юноша в потёртой рясе обратился первым.
- Ваше Преосвященство?..
- Карл, после того, как дыба вытянет из неё признание в ереси, примерьте на неё испанские сапоги. Завтра же сожгите её на главной площади. Джозеф...
- Приказывайте святой отец.
- Собери своих лучших людей и отправляйтесь в замок Д'Ариньи, это место стало прибежищем для нечестивцев, что поносят имя божие, омойте же этот оплот скверны, кровью грешников и помолитесь за их души. С вами отправится мой ученик.

В полдень следующего дня, в том замке был убит барон и вся его семья и прислуга. В железной карете оттуда была привезена причина всех этих смертей. Пока в замке творилась кровавая резня, на площади горела в огне белокурая девушка. Пламя ласкало её тело, а она безмолвно смотрела на толпу. Стоя в башне у окна, я видел всё происходящее.
- До встречи моя возлюбленная дочь, нам ещё не раз предстоит встретиться... однажды... мы вновь будем одной семьёй...

Среди ночи меня разбудил звонок телефона.
- Всё прошло удачно мессир, мы нашли их... подождите, вам что-то хочет сказать Ольга...
В трубке появился второй голос.
- Отец, не надо, еще рано. Если ты убьешь её сейчас, то твоя месть не утолит твоей жажды. Я прошу тебя...
- Хорошо, оставьте наблюдение и не приближайтесь к ним. Найди Море и Морфуса, у меня есть для них одно дело.
- Что-то случилось?
- Завтра мы пополним наши ряды...

Жестокий неон, металл и бетон... На трон фараон! Тебя жаждет он...

Пища.

После той встречи в таверне, мы направились в клуб. Всего несколько шагов, несколько минут на ветру, среди пронзающего холода и оплавленных снежинок, и вот охранник, который после одной улыбки Ольги, бьющей в цель, словно пуля снайпера, пропускает нас внутрь на глазах у изумлённой толпы, собравшейся у касс. Я не раз говорил ей, что пора бы уже нам проходить сюда с чёрного хода, но моя дочь, как всегда отвечала, что, так как сейчас эффектнее.

Мы расположились на втором ярусе, за этим последовал час пустой болтовни, в которую я не вслушивался.
Зал, наконец, был заполнен и начался концерт, я восседал на самом краю, сложив ноги на перила, за моёй спиной сидели представители моей свиты. За левым плечом метал подозрительные взгляды Морфус, за правым сидела... хотя нет, скорее то и дело появлялась и исчезала Ольга.

После успешного выполнения очередного задания, она имела право отдохнуть, именно поэтому она постоянно уходила вниз, чтобы принести с собой очередную порцию новостей, касаемо того, что происходит в мире людей, живущих в этом городе. Прошло ещё полчаса, и к нам присоединилась Море, она незамедлительно заняла место Ольги, которое пустовало в тот момент.

Ее речь была стандартной: немного о жизни, немного о смерти и снах и совсем чуть-чуть по делу. Слушая её "доклад", я насторожено смотрел в зал, снизу меня буравили взглядами две девушки. Я на мгновение отвлёкся от слов Море и заглянул в свою память... вспомнил, это спутницы двух темных, с которыми я имел дело несколько лет тому назад. Никакого желания тратить на них время в этот вечер... ничтожества.

Внезапно Море привлекла моё внимание и задала тот вопрос, которым рано или поздно задаётся любой Тёмный.
- Скажите мессир... почему боль даёт нам силы?..
Да, думаешь, я не задавался этим вопросом, думаешь, мне неизвестно чем всё началось... мне ведомо все, даже имя того, кто причиняет тебе боль, его адрес, место работы, номер паспорта. Тебе больно дитя мое, ты страдаешь, становясь сильнее, так было с каждым...

- Потому, что мы не противимся своей природе, не боимся обращать нашу боль, нашу ненависть и даже наш страх в силу. Взгляни на Морфуса и вот на эту стену, сейчас они одно и тоже - безразличны, тверды и холодны. Ну а теперь представь, что эта стена придавит кого-нибудь из его близких, что с ней будет?...правильно, он каждый кирпичик в порошок сотрет, а потом ещё и инженеру со строителями достанется. Мы не ограничиваем свою жестокость, так как нам не нужна жалость. Пойми, любовь и счастье - это Великая сила для каждого, независимо от стороны, но то, что ломает и делает слабыми одних, укрепляет и даёт силы нам. Самое главное - не жалей, тогда боль станет гневом, а гнев станет разрушением... на кого бы ты его ни направила...

Затем Море, вместе с вновь явившейся Ольгой, осушили две стопки горилки. Я же сидел, с бокалом красного вина в руке, и, глядя на сцену и на цветные лучи неона, пробегавшие по моим рукам, думал... У каждого свои методы. Ольга питается толпой, Море пьёт соки своих кавалеров и фаворитов, Генезис упивается зависимостью слабых от ничтожного. Морфус выкачивает силу, что хранит целостность одушевлённых и неодушевлённых предметов, а я... мне достаточно тех душ, что по жестокой воле судьбы оказались на моём пути... осталось только научиться не жалеть, века лишь подарили способность не прощать, а сожаления...

Меня отвлёк голос Морфуса.
- Мессир, нам пора уходить, это место, на сегодня, исчерпало себя. Ольга сказала, что они уже пусты и нам нет смысла оставаться здесь.
- Чтож... тогда давайте покинем это прибежище порока... оно навевает тоску...
Мы вышли на улицу, и я вдохнул свежего воздуха. Судьба, как и всегда, вела себя прихотливо, клуб назывался "Вавилон".
- "Вавилон пал и стал пристанищем демонов... горе тебе славный Вавилон..." - усмехнулся я, садясь в машину.

Дьявол отпусти ты меня - больно... дьявол дай напиться огня вволю...

Дождь.

Сегодня шёл дождь, первый настоящий весенний дождь. Когда на город опустились сумерки, я шёл по мокрому асфальту, устало, глядя на проходящих мимо. Столько пустого, столько мёртвых надежд, а ведь каждый из них когда-то верил...

Вот идёт Светлый.
Молодой, красивый, в его глазах столько веры в добро, столько надежды на счастливое будущее рода человеческого. Его аура режет взгляд белыми прожилками. Он прошёл мимо и даже не оглянулся, я лишь слегка провёл по воздуху рукой, поймав между пальцами ниточку его света. Он удалялся всё дальше, а ниточка всё не рвалась, она сияла всё ярче, словно надеясь, что её растянут на весь мир и она сможет осветить весь мир своими лучами.

Внезапно я заметил Тёмную, с виду простая девушка, в белой курточке с распущенными каштановыми волосами. Внутри неё было так темно и сухо, на её руках было несколько шрамов, по её лицу и глазам было видно, что она плакала вместе с этим дождем, вспоминая того, кто бросил её и толкнул её на путь Тьмы. Молодые тёмные всегда похожи друг на друга, тьма танцует в их душах и тянет свои когти ко всем, кто находится рядом. Я специально приблизился к ней и посмотрел в её глаза. Она хмуро посмотрела на меня и уже собиралась что-то сказать, вроде "чего уставился", но я просто смахнул с её щеки каплю дождя и, ухватив коготок её тьмы, продолжил путь.

Держа в руках эти струящиеся нити, одна из которых была прямой, как стрела, а другая витая, как сигаретный дым, я смотрел на людей. Они такие слабые, за власть над ними идёт борьба, которой они почти не видят, в них нет ни мудрости, ни веры. Но всякий иной рано или поздно завидует их маленьким и таким смертным душам, у которых нет этих ниточек, за которые можно ухватиться. И в эти минуты я ненавидел себя, за эту холодную правду, за то, что во мне это не пробуждало никаких чувств, как и всё остальное.

Капли воды смыли грязь с дороги, но грязь внутри не смыть водой. Я уже видел, как мне навстречу шли трое серых, всего трое молодых парней, каждый из которых держал руки перед собой. Они ударили клинком трёх восточных ветров, а я лишь крепче сжал пальцами эти нити и прошёл мимо серой троицы, сказав всего два слова, которые слышали только они и те, чьи сущности я держал.
- ...мир вам...

Серые застыли, Светлый услышал голос, которого так боялся и дрогнул, Темная оглянулась, ошеломлённая тем, что в её сознании звучит голос хозяина. Дождь прошёл над городом, это были слёзы очищения, это было прощение и прощание с памятью. Такого поворота не ждал никто... но кто знает, что повлечёт за собой этот не предсказанный и дерзкий шаг... Одни скажут, что это сдача позиций и поражение, другие - что это ещё один хитроумный ход в сложнейшей партии, третьи - что безумство охватило владыку... а я... я просто промолчу, ведь если нарушить эту тишину ещё одним словом, то всё великолепие лишится смысла...